Прокуратура пока не обнародовала свое заключение о применении огнеметов в Беслане

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Ни прокуратура Южного федерального округа, ни независимая парламентская комиссия пока не обнародовали свое заключение о том, имел ли место факт применения фугасного огнемета "Шмель" во время штурма школы в Беслане 3 сентября 2004 года. По мнению представителя "Мемориала" Александра Черкасова, "то, что "Шмели" применялись, сегодня общеизвестно, но главный вопрос, - куда из них стреляли? Из-за этого, или по иной причине возник пожар в спортзале школы, из-за которого погибли люди?". Черкасов считает, что "если бы была создана независимая комиссия, то она поставила этот на вопрос на первое место".

Фугасные огнеметы РПО-А "Шмель", как и иные системы - например, ТОС-1 "Буратино", по словам правозащитников, активно применялись в Чечне в пределах населенных пунктов. "Сначала об это стыдливо молчали, а потом стали даже показывать по телевизору. Стрельбу из "Буратино" демонстрировали не раз - в декабре 1999-го по селу Пригородное, в феврале 2000-го - по селу Гехи-Чу". В ходе же событий в Беслане "применение такого неизбирательного оружия, убивающего и террористов, и мирных жителей, показывает, каковы приоритеты "силовиков". В контртеррористических операциях на первом месте, безусловно, должно быть спасение жизней заложников, и лишь на втором - пленение или убийство террористов. У наших борцов с терроризмом эти цели поменялись местами", - заявил корреспонденту "Кавказского узла" Черкасов. По его словам, "во всех крупных терактах последних лет всегда готовился лишь штурм, а переговоры велись только для его подготовки". "Так было десять лет назад в Буденновске, где лишь после захлебнувшего 17 июня 1995 года штурма вышли на переговоры. Так было в Первомайском. На Дубровке переговоры тоже были прикрытием для подготовки штурма с применением газа - средства принципиально неизбирательного действия. Что планировалось в  Беслане, мы не знаем. Переговоров там, по существу, не было - тянули время.

Именно такими приоритетами и объясняется наличие огнеметов у нападающих, считают правозащитники. "Известно, что днем 3 сентября спецназ только вел рекогносцировку на школьном здании того же проекта. Вполне возможно, что  штурм и здесь, как всегда, был неизбежен. Но мы не знаем, каков был бы его замысел, какие средства предполагалось применять. Отнюдь не опровергнута версия, что днем 3 сентября события у школы развивались спонтанно, без всякого плана. И пока нельзя утверждать, что применение "Шмелей" было частью замысла и происходило по приказу "сверху".

Но, по мнению Черкасова, "не менее важный вопрос - куда из "Шмелей" стреляли? В школе был спортзал, где было много заложников. Если расследование установит, что крыша спортзала воспламенилась от выстрела из "Шмеля", это будет очень серьезный вывод. Горящие обломки накрыли сотни людей, находившихся там. И те раненные, кто теоретически мог быть спасен, погибли от ожогов, либо от удушья, либо от того, что им невозможно было оказать помощь".  Но было и другое место, где тоже было много заложников - актовый зал на втором этаже школы, там есть следы от подрыва мин, установленных боевиками, но следов применения в этом зале другого мощного оружия нет. Зато в коридорах, на лестницах и в подсобных помещениях, где укрывались и откуда отстреливались террористы, были следы боя, взорванные и разрушенные стены".

По словам Черкасова, закрытость расследования всех обстоятельств гибели людей в Беслане заставляет сомневаться, что следствие будет проведено в полном объеме. Он считает, что "если бы была создана независимая комиссия, то она поставила бы эти вопросы на первое место. Прокуратура и комиссия Торшина наверняка тоже задавали эти вопросы, но ответов мы не знаем, равно как и не знаем - удовлетворили бы эти ответы нас?".

По мнению правозащитников - это один из ключевых вопросов. "Если прокуратуре поставят задачу: найти, у какого подразделения был конкретный "Шмель", то она найдет. Но выяснить, куда был произведен конкретный выстрел, будет достаточно сложно, если вообще возможно, - говорит Александр Черкасов.

Однако по словам ведущего научного сотрудника Центра международно-правовых исследований Института государства и права РАН Николая Костенко, "применение огнеметов в населенном пункте одназначно запрещено "Конвенцией о запрещении или ограничении конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющеми неизбирательное действие". По мнению доктора юридических наук Костенко, "вряд ли этот огнемет принадлежал нашим войскам, но проводяться следственные действия, которые далут ответы на все вопросы". До окончания следствия, Костенко воздержался от комментариев, какое наказание могут понести военнослужащие, если они применяли огнемет "Шмель". "Давайте дождемся окончания расследования", - подчеркнул он в беседе с корреспондентом "Кавказского узла". По словам Костенко, "Советский Союз, а затем и Россия ратифицировали эту конвенцию, другое дело, как она соблюдается".